Глава 9 Футбольные страсти

Однажды я слушал по радио репортаж о футбольном матче московского ЦСКА с куйбышевскими «Крыльями Советов». Вел его Вадим Синявский. В то время это был самый популярный футбольный комментатор. Его репортажи всегда изобиловали всевозможными отклонениями от существа самого матча. При том репортаже я вдруг услышал:

- Недавно ЦСКА гостили в Мелитополе и проиграли местной клубной футбольной команде «Буревестник» со счетом 1:3.

Затем он сделал небольшую паузу и добавил:

- Что-то такого города я на карте не видел.

Сказано это было в его стиле. Такой город на карте, конечно, был.
Именно в этом городе изготавливали силовой агрегат (двигатель - коробка перемены передач - ведущий мост) для автомобиля «Запорожец». В Запорожье изготавливали лишь кузов на том заводе, на котором раньше выпускали зерноуборочные комбайны марки «Коммунар».

Я прекрасно помню тот матч. ЦСКА выступал основным составом, так как они знали о силе нашей институтской команды. На воротах стоял Пшеничников - вратарь сборной СССР.

Наша команда была не совсем обычной по своему составу и стилю игры. Очень сильной была у нас тройка нападающих - Розенко (левый полусредний), Мельниченко (центральный нападающий) и Колодяжный (правый полусредний). Позже нам удалось переманить центрального нападающего донецкого «Шахтера» Тамбовцева. Физическими данными этот нападающий не блистал, технически же был очень хорошо подготовлен и обладал чутьем гола. Всегда находился на таком месте, что и в «Шахтере», и у нас не выходил из игры без забитого гола. Наш доморощенный центрфорвард Мельниченко был грозой вратарей. Приглашали его даже в основной состав московского «Спартака». Тамбовцеву выдали майку под номером 8, т.е. правого инстайта, но вменили в его обязанности настрой на гол - не покидать штрафной площадки соперника.

Фактически в нашей команде появились два центральные нападающие. Этого не учли тренеры ЦСКА. Пока они разбирались, кто есть кто, три года в первом тайме побывали в их воротах. Весь первый тайм прошел при нашем подавляющем превосходстве.

В нашей команде произошли еще несколько необычных перестановок. Правый полузащитник Кривуля практически выполнял обязанности правого полусреднего нападающего, коим он и был раньше в Донецком «Шахтере», коль Тамбовцев сместился в центр. Правый защитник Корженко был очень высокотехничным и скоростным футболистом. Так что он без особых забот выполнял свои защитные функции, и одновременно превращался в правого полузащитника на время, когда Кривуля делал рейды по тылам соперника. Правого нападающего Кододяжного отвели несколько назад, на левый фланг полузащиты. Левый инсайт Розенко был столь подвижным, что перекрывал зону и свою, и часто оказывался в центре поля. Собственно, он был разводящим. Практически каждый футболист, в процессе игры, если мяч попадал к нему, всегда искал именно Розенко, чтобы мяч передать ему, а он уж лучше других знает, как ним распорядиться. Колодяжный как бы становился не у дел. Ему было приказано отойти назад, и стать четвертым защитником, что он умел делать превосходно.

Так что наша команда играла совершенно по новой системе, которую цифрами изображали как 1-4-2-4. То есть, один вратарь, четыре защитника, два полузащитника и четыре нападающих. Значительно позже такую систему на чемпионате мира применила сборная Бразилии и именно бразилийцев считали изобретателями такой системы, которая на многие последующие годы стала чуть ли не эталоном расстановки футболистов на игру. Как видим, не бразилийцы, а мы впервые применили такую систему. Но применили не потому, что у тренера возникла новая идея, а потому, что сложился такой состав команды, что по иному играть то и не могли.

С расстановкой футболистов по системе 1-4-2-4 тренеры и футболисты ЦСКА еще не были знакомы, а наши футболисты уже наиграли необходимые взамосвязи с командами, которые имели традиционную систему расстановки игроков 1-3-2-5, то есть с тремя защитниками и пятью нападающими. В той игре, о которой рассказывал Вадим Синявский, лишь в конце второго тайма ЦСКА удалось забить один ответный гол.

Победное шествие мелитопольского «Буревестника» длилось не один год и радовало местных болельщиков зрелищной игрой. Футбол в Мелитополе стал не просто спортом номер один, но и заразил всех жителей этого небольшого города неуемным желанием не только приходить на стадион во время домашних игр, но и смотреть игры любимой команды на выездах.

В студенческие годы я серьезно занимался спортом лишь временами. В волейбол защищал честь курса. Как бегун - стайер выступал в соревнованиях эпизодически. Вот и все. Поэтому, когда начал преподавательскую деятельность, спортом вообще не интересовался. Да и спортивные достижения нашего института в первый период моего пребывания в Мелитополе были уж слишком скромные.

Первый сравнительно квалифицированный футболист Соболь появился в институте после демобилизации из армии. Он играл в одной из армейских команд Западной группе наших войск в Германии. Предложил свои услуги по созданию институтской футбольной команды. В городе было несколько почти что дворовых футбольных команд, среди которых лучшей была команда Ставропольского моторного завода. Она в последние годы постоянно была чемпионом города.

Сам Соболь играл левым защитником и одновременно исполнял обязанности тренера команды. Победить футболистов – чемпионов города - такой план поставил перед собой Соболь. Среди наших студентов собрали всех тех, кто дома хоть немножко гонял футбольный мяч. Начались регулярные тренировки футболистов вот такой наспех собранной команды. К сожалению, первые успехи были уж слишком скромные.

Секретарь комсомольской организации института Евсюков защитил дипломный проект и не просто был оставлен преподавателем, но сразу же был назначен на довольно высокий пост - начальником учебной части института. Сам Евсюков был студентом выдающимся, хорошим руководителем комсомольской организации.

Почему ректор института доцент Абрамчев решился на такой шаг? Поудивлялись немного - и вскоре на эту тему разговоры прекратились. Сам Абрамчев, до назначения ректором нашего института, был деканом факультета механизации сельского хозяйства в Московском институте сельскохозяйственного производства имени академика В.П. Горячкина. Не скрою, что как ректор ни у меня, да и у большинства преподавателей симпатий он не вызывал. Лично сам ни одного даже не очень серьезного вопроса не решал без совета с Евсюковым. Первым вопросом, который он обычно задавал, был такой: «А вы с Евсюковым согласовали?»

Таким образом, в институте появился теневой ректор. Нужно отдать должное Евсюкову. Оказался он сведущим и решительным руководителем учебной части института. В последствии, после защиты кандидатской диссертации, он был назначен ректором Харьковского института механизации сельского хозяйства.

А какое отношение Евсюков имел к спорту? Почему я в этой спортивной главе выделил в первую очередь именно его? Дело то в том, что в сфере его деятельности оказались приемные экзамены в институт. Сам он в футбол не играл, но болельщиком был заядлым. Вот он и решил создать солидную футбольную институтскую команду.

В то время футболисты классных команд не имели возможности учиться. Поэтому на зов Евсюкова откликнулись даже футболисты класса «А». Центральный нападающий донецкого «Шахтера» Тамбовцев тоже по этой причине оказался в нашей команде. Но это произошло чуть позже, не на стадии становления команды. Институтские гонцы объехали весь Донбасс, посетили техникумы и школы и подобрали там неплохих футболистов. В то время на Украине Донбасс по массовости футбола был ведущим регионом на Украине.

Таким вот образом укомплектованная команда уже в 1957 году стала чемпионом города. В течение последующих двух лет Евсюков укомплектовал команду столь квалифицированными футболистами, что в чемпионате Украины по футболу среди клубных команд Запорожская область была представлена командой нашего института. Естественно, что этого она добилась, став чемпионом области.

От Запорожской области в классе «Б» выступал запорожский «Металлург». В самом Запорожье была еще одна неплохая футбольная команда - «Машиностроитель». Но ее, хоть и непросто, но удалось переиграть.

С началом игр нашей футбольной команды в чемпионате Украины Евсюков предпринял целый ряд действий, направленных на резкое укрепление состава команды хорошими игроками. Особенно ценным было приобретение полузащитника Вуля.

Ворота нашей команды защищал Шевкаленко. Его рост - под метр девяносто сантиметров. Все верховые мячи принимал - играючи. Несмотря на высокий рост, он неплохо работал и внизу. Ему редко забивали классные мячи. Недостатков в его игре было два. Первый - очень часто играл на публику с эдакими эффектными бросками за мячом. Именно эти эффектные броски и приводили зачастую к промашкам. И все же, чаще всего, как у нас говорили, он гол «прогавил». Объяснял это так:

- А я думал, что мяч пролетит мимо ворот.

Именно эта черта его вратарской деятельности заставляла нас искать ему замену.

В игравшем в первенстве Украины по классу «Б» Севастопольском ДОФе на воротах стоял десятиклассник Клюев. Наши гонцы не раз его просматривали в процессе игры. Вели с ним переговоры. Но он намеревался поступить на учебу в Одесскую мореходку. В школе учился он хорошо, так что все экзамены сдал неплохо. Но по конкурсу в мореходку не прошел. Днем были вывешены списки зачисленных абитуриентов. Фамилия Клюева в них отсутствовала. К вечеру Евсюков получил телеграмму, что Клюев не прошел. Немедленно он на институтской машине выезжает в Одессу. На следующий день вечером безо всяких там остановок Евсюков и Клюев были уже в Мелитополе, а через день появился приказ ректора о зачислении Клюева студентом нашего института по результатам экзаменов в Одессе.

С приобретением Тамбовцева проблема была сложнее. Дважды Евсюков встречался с ним, но - безрезультатно. Встречался и с его мамой, которая работала учительницей. Она очень хотела, чтобы сын ее окончил институт. Помог несчастный случай. Сборная СССР по футболу выехала в Латинскую Америку для проведения ряда товарищеских матчей. В игре со сборной Аргентины нападающий нашей сборной Мамыкин в игре получил серьезную травму - перелом ноги. Это известие так повлияло на маму Тамбовцева, что она прислала телеграмму Евсюкову, чтобы он приехал и забрал к себе ее сына. Вывела его к машине и сказала:

- Вот я руки его держу за его же спиной. Связывай их, привязывай к машине и пусть бегом бежит за вами до самого Мелитополя! Больше у меня терпения нет…

- Не надо привязывать, я и сам вот сяду в машину.

Мало-помалу, вот так и сформировали в институте футбольную команду, о которой стали говорить не только на Украине.

Руководство Всесоюзного спортивного общества «Буревестник», объединяющее спортивные организации всех вузов страны (не только сельхозвузов) решило провести Всесоюзные футбольные соревнования. Где проводить их? Наш институт все расходы по проведению этих соревнований решил взять на себя. Собственно, в самом институте таких средств не было, но посещаемость болельщиками городского стадиона общества «Спартак» была столь высокой, что институт мог оказаться даже с прибылью.

Приехали в Мелитополь чемпионы институтских футбольных команд всех Союзных республик. Украина и Россия были представлены двумя командами. От Украины выступала наша команда и Киевский СКИФ (спортивный клуб института физкультуры). Россию представлял Московский СКИФ и МАТИ (Московский авиационно-технологический институт).

Киевский СКИФ был укомплектован наполовину футболистами киевского «Динамо», которые являлись студентами СКИФа. В их числе были и два футболиста их основного состава – Базилевич и Балакин. Мы считали, что это наш основной соперник. Предварительные сведения о московских футбольных командах давали нам основание предположить, что они не являются для нас серьезными соперниками.

Началась игра нашей команды с киевским Скифом. Уже с первых же минут игры стало ясно, что правый крайний нападения киевлян Базилевич начисто переигрывает нашего левого защитника Соболя. Бег Базилевича по правому краю был не просто стремительным, но и завораживающим. Я до этого еще никогда не видел такого красивого бега. Бежит будто не футболист, а балерин, и не просто бежит, а летит, не задевая даже земли. Каждый его проход наши болельщики награждали аплодисментами. Раньше не было, чтобы мелитопольские футбольные фанаты аплодировали чужаку.

Пришлось уже в первой половине тайма произвести замену. Вместо Соболя вышел на поле Мартыненко. Техникой хорошей он не обладал, но по скорости бега не только не уступал, но и превосходил Базилевича. Перед ним была поставлена единственная задача - выключить из игры Базилевича. Мартыненко так прилип к своему подопечному, что тот просто не смог получать мячи от своих игроков.

Игра киевского СКИФа строилась, прежде всего, на снабжении Базилевича мячами, для приема которых он отходил далеко назад и затем скоростным рывком врывался в нашу штрафную площадку. Мы были восхищены, как ловко Мартыненко отрезал Базилевича от футболистов, которые вознамеривались дать ему пас. Как ни пытался Базилевич освободиться от своего опекуна, так ему ни разу и не удалось это осуществить.

Центральный нападающий Киевского СКИФа Балакин был намертво прикрыт нашим центральным защитников Бицманом. Здесь даже Колодяжному не приходилось приходить ему на помощь. Сам Балакин не обладал высокой скоростью, так что скорости Бицмана, тоже не скоростного футболиста, вполне хватало для его нейтрализации. Сложилось такое впечатление, что Балакин не ожидал встретить столь надежного заслона и уже к середине первого тайма как-то сник, стал часто ошибаться. Попытки обыграть Бицмана за счет хорошего владения мячом, не приносили успеха. Наш центральный защитник обладал и весом, и ростом, и техникой. К тому же он внешне имел довольно грозный вид.

Наша четверка нападения делала свое дело – три сухие мяча оказались в сетке ворот соперников.

Остальные игры соревнований прошли при явном превосходстве наших футболистов. Так что Мелитопольский «Буревестник» стал первым чемпионом СССР среди клубных команд спортивного общества «Буревестник».

Вот я сейчас описываю игры нашей институтской команды. А какое отношение к ней имею я?

Был я спортивным журналистом города. Естественно, что мои репортажи публиковались в местной газете. Более того, в институте я имел общественное поручение - быть информатором, рассказывающим о спортивной и музыкальной жизни института в местной, областной и республиканской прессе.

На стадионе, точнее на «Правительственной» трибуне, у меня была радиорубка, из которой я делал все необходимые объявления по ходу игры. Объявлял, кто забил гол, пояснял зрителям возникающие в процессе игры футбольные ситуации, связанные с некоторыми приостановками в игре, а также с производимыми заменами. И, естественно, пояснял присутствующему руководству города здесь же, как протекает игра, отвечал на их вопросы.

Из этой радиорубки иногда вел репортажи о футбольном матче с записью на магнитофоне, и затем в городском радиокомитете выбирали время для передачи этого репортажа. Иногда репортаж вели мы вдвоем с Малюгой - диктором городского радиокомитета.

Наиболее напряженным для меня был перерыв между таймами. По радио я вел рассказ о спорте в городе, области, республике, стране и за рубежом. Так что наши болельщики в это время сидели куда тише, чем на самом матче. Вначале я сам был у микрофона. Затем, когда у меня появились деньги, я привлек к этому делу Малюгу. Создал специальный штаб из студентов нашего института, которые следили за спортивной жизнью и готовили необходимые сведения. Им я тоже платил за каждую выполненную работу.

Откуда я брал деньги на оплату всех этих околоспортивных работ? Я являлся автором и издателем программок на каждый футбольный матч. В них я рассказывал о соперниках нашей команды, знакомил с некоторыми интересными спортивными новостями, приводил расстановку футболистов на данный матч. Последнее было для меня очень непростое дело. Какой состав выставит наш соперник? Кто будет у них центральным нападающим или там центральным защитником? Сведения я получал от тренера нашего соперника. Будет ли он сообщать мне реальные данные? Сомнительно, тем более, что состав на данный футбольный матч обычно окончательно формируется перед самым началом игры. Вместе с тем иногда составы команд наших соперников были очень близки к тому, что происходило в действительности – удавалось их интуитивно предугадать. Состав же нашей команды мне поручено публиковать таким, как это я считал нужным. Тренер нашей команды мне об этом не сообщал. В программках рисунки принадлежали кисти студента Белогуба.

Каждая такая программка стояла всего лишь пять копеек. Но если учесть, что на стадионе чаще всего присутствовало 8-10 тысяч зрителей, то этих средств мне хватало для нашей спортивно-журналистской деятельности. Все финансовые операции проводились через наш институтский местком.

Однако информатором я был не только в газетах и на стадионе. В городском комитете радиовещания я числился спортивным обозревателем. Каждую субботу вечером у меня была получасовая радиопередача на спортивные темы. Здесь я обрисовывал наиболее интересные моменты из спортивной жизни всего мира. Передачи вел в прямом эфире, что по тому времени было очень большим нарушением принятого этикета. Вначале от меня потребовали, чтобы я писал тексты своих выступлений, утверждал их в Горлите - отделе, который проверял все публикации на предмет неразглашения государственных секретов. На таких условиях быть спортивным радиокомментатором я отказался. Тогда и было принято это беспрецедентное решение - разрешить выступать мне в прямом эфире безо всяких там утвержденных бумажек. Этому способствовало то, что футбольный бум в Мелитополе был столь велик, что не мог не затронуть все сферы управления жизнью города, в том числе и Горлит.

Сегодня вечером идет футбол, а назавтра утром читатели нашей местной газеты «Радянський степ» должны уже читать мой отчет об игре. Как это сделать? На чистом листе бумаги в «Горлите» мне ставили штампы «В печать» и «В свет». После игры я шел в типографию и быстренько на этом листке писал текст статьи. Девочки-линотипистки набирали эту статью под мою диктовку. Это сейчас все делается запросто - на компьютере. Тогда каждая строчка столбца отливалась из свинца, вручную эти строчки компоновались в матрице. Нужно было из уже сверстанной газеты изъять какую-нибудь статью и вписать мою - строчка в строчку.

Из своей радиокоментаторской деятельности приведу один интересный пример. Наша команда играла в Дрогобыче. Решалась судьба чемпионского звания клубных команд Украины. Обстановка - неясная. Все решается в этой последней игре. В микрофон я говорю:

- Уважаемые футбольные фанаты! Приготовьте карандаши и бумагу - будем вместе анализировать, что произойдет, если наши проиграют, выиграют или сделают ничью. Приготовились? Начнем подсчеты...

И вот так рассмотрел я все возможные варианты. Но перед своей передачей я зашел на почту и предупредил, что если появится телеграмма из Дрогобыча относительно результата игры, чтобы немедленно позвонили мне в радиокомитет. Я заканчивал рассмотрение всевозможных вариантов, когда в окошечко мне подают листок бумаги.

- Извините, товарищи-радиослушатели,- произношу. - Мне только что передали содержание телеграммы из Дрогобыча. Наши футболисты проиграли со счетом 0:1. Так что мы не первые на Украине, а лишь вторые.

Не только мой голос, но и в лицо меня знали все футбольные фанаты. В дни перед игрой по улице мне не просто пройти. Одних интересует одно, других - другое. И на все вопросы я обязан был отвечать квалифицированно, досконально и - обязательно. Бывали курьезные случаи. Захожу в аптеку и подаю рецепт на лекарство.

- Вы тот Бугайченко? - слышу вопрос.

- Тот-тот, - отвечаю.

Второй пример. Я на ВКК. Рассматривается вопрос о перемене моего места жительства. В Мелитополе очень хорошая, очень вкусная вода. От этой прекрасной воды у меня появился анацидный гастрит, проще говоря - нулевая кислотность желудочного сока. У жены кислотность снизилась наполовину. Председатель ВКК говорит:

- Как же я могу дать тебе заключение о необходимости перемены места жительства? Кто же мне будет комментировать футбольные перипетии? Я же - самый заядлый футбольный фанат!

Но не только журналистская деятельность связывала меня с институтской футбольной командой. Я входил в «Штаб» управления нею. Во главе стоял Евсюков, парторгом команды был секретарь парткома института Ключников, военруком - заведующий военной кафедрой института генерал-майор Садовский, завхозом - председатель месткома Кубрак, и я - информатор и спортивный идеолог. В таком составе мы частенько на генеральской машине выезжали на футбольные матчи, когда наша команда играла в других городах.

Иногда я выполнял и чисто футбольные поручения. Вот один из таких примеров. Наш вратарь Клюев сильно понравился киевскому «Динамо». У них уже на износе был их вратарь Макаров.

Откуда у киевлян были сведения, что в какой то там клубной команде какого то института появился очень хороший вратарь? А произошло это так.

Запорожский «Металлург», игравший в чемпионате Украины по классу «Б», в I960 году играл превосходно. Стал победителем своей зоны, и ему нужно было провести два переходных матча с победителем второй зоны николаевским «Судостроителем». Первый матч сыграли вничью, хотя имели неоспоримое преимущество в игре. Подвел вратарь. Он вообще был самым слабым звеном команды и до этого. В первой переходной игре сыграл еще хуже, чем в течение сезона. Выиграй запорожцы второй матч, и они становились бы чемпионами Украины. Нужен лишь хороший вратарь. Где его взять?

Секретарь обкома партии Скрябин вызвал к себе ректора нашего института Абрамчева. Содержание этого разговора мне, да и другим членам нашего штаба, осталось неизвестным. Известным стало лишь то, что ректор вызвал к себе Евсюкова и Клюева. Был разговор о том, что надо помочь запорожцам завоевать чемпионский титул. «Металлург» срочно дозаявил в свой состав нашего вратаря. Это был законный шаг, так как наша команда в то время была обычной клубной командой. Отстоял Клюев эту игру бесподобно и из нее вышел сухим. На этой игре присутствовали и киевские гонцы. Тут то они и засекли нашего Клюева.

Собственно, запорожский «Металлург» иногда пользовался услугами нашей центральной тройки нападения - Розенко, Мельниченко и Колодяжного в качестве подставных игроков. В первое время эти подставки не были разоблачены, но впоследствии, когда нашу тройку нападения уже хорошо знали в лицо тренеры многих команд, такая практике была прекращена.

Несколько раз приезжал из Киева один из динамовских тренеров Мельниченко. Но Клюев не давал согласия на переход даже в столь престижную команду. Он послушался совета своей матери и решил все же закончить институт. Казалось бы, что на этом проблема эта растает, как весенний снег. Но...

Вызвали в ЦК компартии Украины ректора института Абрамчева, и не предупредили – зачем и с какими документами прибыть? В Киеве его принял секретарь ЦК партии Щербицкий и распорядился:

- Послезавтра в Ташкенте Клюев должен стоять в воротах киевского «Динамо». Разговор - закончен.

Из Киева Абрамчев дает телеграмму генералу Садовскому следующего содержания: «Арестовать Клюева и срочно отправить по маршруту Мелитополь - Запорожье – Москва - Ташкент. Абрамчев».

Клюев узнал о телеграмме и спрятался в кинотеатре. Но такой популярной личности не просто спрятаться. Под конвоем генерала Садовского Клюев прибыл в Москву и был передан из рук в руки тренеру киевского «Динамо» Соловьеву. Отыграл Клюев в Ташкенте превосходно, выйдя из игры сухим.

Последующие две игры он провел в Киеве и отстоял их настолько сильно, что киевские футбольные фанаты его приняли. Руководство киевского «Динамо» посчитало, что Клюев займет место Макарова – станет первым вратарем команды. Однако случилось непредвиденное. В игре с Минским «Динамо» Клюев пропустил, как показалось всем, даже опытным тренерам команды, «баранку» - сам себе забил гол. Но это так лишь показалось со стороны. На самом деле все было несколько иначе. Минский форвард Хасин от самого углового флага послал коварный резаный мяч, который летел по такой замысловатой дуге, что трудно было даже предположить, в каком месте он нырнет в ворота. И все же Клюеву удалось принять его. Однако мяч, скользнув по его рукам, мгновенно оказался в воротах.

К месту отметить, что тот же Хасин точно такой же гол забил и лучшему вратарю мира - Льву Яшину. Но Яшина из-за этого гола на скамейку запасных не посадили. А вот Клюева - посадили.

Впоследствии такие удары-голы освоил левый крайний нападения киевского «Динамо» Лобановский, и все говорили - удар по-лобановски.

Весть о том, что Клюева посадили на скамейку запасных, немедленно докатилась и до нас. Меня посылают в командировку в Министерство сельского хозяйства Украины (это официально) с той целью, чтобы я встретился с Клюевым и уговорил его вернуться вновь в Мелитополь.

Киевское «Динамо» готовилось к ответственной игре с Тбилисским «Динамо» на загородной тренировочной базе. С помощью того же Мельниченко, одного из динамовских тренеров, с которым я лично был знаком, мне удалось доехать до этой загородной базы. Представился главному тренеру команды Соловьеву, что я преподаватель института, а Клюев - мой студент-заочник. У него много проблем с контрольными работами, и я приехал узнать действительное положение с его учебой и помочь разобраться с учебными делами.

Вряд ли Соловьев поверил моей легенде, но препятствовать встрече не стал, лишь предупредил, чтобы я его особенно не отвлекал, так как вскоре надо ехать на игру.

Мы с Клюевым обсудили его футбольную карьеру, что дало ему повод дать обещание вернуться назад.

В этой командировке у меня было еще одно задание - встретиться с Каштановым. Этого футболиста киевляне пригласили из запорожского «Машиностроителя». Он был перспективным левым крайним нападающим. Мы его вербовали в свою команду раньше, но он предпочел все же киевское «Динамо». Однако в основном составе команды выступал редко, и то на замену. Я вновь подтвердил ему, что наше прежнее приглашение играть в мелитопольском «Буревестнике» остается в силе. Он ответил однозначно:

- Как Клюев, так и я.

Результатами переговоров я остался доволен. Вместе с киевской командой я уехал на стадион, где во время игры сидел на скамейке запасных между Клюевым и Каштановым. Клюев был одет в футбольную форму, так как в заявке он числился запасным вратарем. Но на игру так и не вышел.

Вернулся я домой и доложил нашему «Штабу» о своих переговорах.

На второй же день после моего уезда луганская «Заря» предложила Клюеву место основного вратаря команды и учебу в институте физкультуры. Это и решило его судьбу. Он оправдал доверие команды, верой и правдой служил ей более десяти лет, пока и не закончил свою футбольную карьеру.

Числилась за мной еще одна футбольная обязанность - быть гидом приезжающих футбольных команд. После их обустройства я водил желающих по институту, знакомил с жизнью города, его историей и достопримечательностями. Большой интерес вызывало у приезжих футболистов посещение Мелитопольской селекционной станции, являвшейся основным поставщиком новых сортов черешни и абрикоса. Знаменит Мелитополь был и очень вкусными помидорами. Однажды отец жены приезжал к нам в гости и уж очень удивлялся, какие вкусные помидоры растут здесь.

По поводу черешни и помидоров Штепсель (Березин) и Тарапунька (Тимошенко) на концерте в Мелитополе разыграли такую сценку:

Тарапунька:

- Штепсель, у мєнэ идэя.

- Какая у тебя идея?

- Переїду жыты в Мелітополь. Куплю хатыну. Посажу черешню і помидорный кущ. Куплю «Победу» (популярный легковой автомобиль того времени) и буду їздыты по маршруту Мелітополъ - Москва и Москва-Мелітополь.

Не смешно? Но концертный зал в этом месте весь лег от смеха. Дело то в том, что в Мелитополе была очень большая прослойка спекулянтов, которая скупала у местного населения черешню и помидоры, возила их на продажу в Москву.

Об этом посещении Мелитополя популярными артистами я тоже рассказывал своим подопечным приезжим футболистам.

Какие они - эти футбольные команды и их футболисты? Очень разные. Неприятный оттенок всегда оставляли прибалты - то есть команды из Эстонии, Латвии и Литвы. Практически все - надменные, свысока смотрящие на всех окружающих их людей. В разговоре со мной или молчат, или язвят. Меня руководство института наставляло, чтобы я был с ними предупредительным и ни в коем случае не вызвал ни малейшего недовольства. Обычно я водил их по самому короткому туристическому маршруту.

В следующих Всесоюзных соревнованиях спортивного общества «Буревестник» киевский СКИФ уже больше не рискнул выставлять футболистов киевского «Динамо». Так что эта команда для нас не была серьезным соперником. Не сильнее была команда и московского СКИФа. А вот МАТИ приехали с очень сильной командой. В ее составе оказалась и ведущая тройка хоккейной сборной СССР - братья Майоровы и Старшинов. С ними мне тоже пришлось длительное время общаться. Старшинов - прекрасный человек, выдержанный, принципиальный, очень контактный. С ним очень легко разговаривать на любую тему. Причем, тему для разговора часто он предлагал сам. Братья Майоровы - Евгений и Борис были близнецами. Но какие же они были разные. Женя - человек с юморком, уважительный, степенный, своим видом как бы показывает, что он здесь в гостях и очень хочет оставить о себе приятное впечатление.

Борис Майоров совершенно не похож на своего брата-близнеца Евгения. Высокий, статный, симпатичный. Вел себя излишне независимо, если не сказать резче. Признаюсь, я многих футболистов перевидал, но столь заносчивого и неприятного подопечного не встречал. Нет-нет. Я с ним не вздорил. Старался, как и всегда, вести себя тактично, ненавязчиво. Моя задача, в первую очередь, заключалась в том, чтобы футболисты после длительной дороги быстрее пришли в себя, и в какой то степени адаптировались к нашим условиям.

Играла эта тройка превосходно. Старшинов выполнял обязанности правого инсайта - реального нападающего. Манера игры была примерно такой же, как и его игра в хоккее. Но в какой то мере проглядывалась определенная флегматичность. Перемешался по полю медлительно, без заметных рывков. Женя был правым полузащитником. Играл надежно, но не зрелищно. А вот Борис мотался по полю, что метеор. Несмотря на то, что он числился правым нападающим, его можно было увидеть на всем поле, от своей вратарской площадки до чужих ворот. Вся команда делала ставку на его мастерство. Так что команду МАТИ можно охарактеризовать как команду одного игрока - Бориса Майорова. И он команду не подвел. В финале они победили нашу команду со счетом 2:1 и стали чемпионами. Мы оказались на втором месте.

В мою обязанность входило встречать не только команды, но и некоторых судей. Сразу же отмечу, что в то время не было системы подкупа судей. С этим ни разу не пришлось встретиться. Встречи с судьями были разные, и разговоры с ними были тоже на различные темы. Здесь расскажу лишь об одной встрече - с главным судьей Всесоюзных соревнований клубных футбольных команд спортивного общества «Буревестник» Ширяевым, который в то время был председателем Федерации футбольных судей города Москвы.

Это был период, когда громили звездную болезнь известнейшего нашего футболиста Эдуарда Стрельцова. В газетах была разгромная статья о том, что он зазнался, не ходит на тренировки и что он... и т.д. Более того, шла молва, что он изнасиловал дочь какого-то высокопоставленного чиновника.

Было это накануне чемпионата мира по футболу в Швеции. Срочно его, как футболиста, дисквалифицировали. Пожизненно. Вместе с ним такая же участь постигла правого защитника Огонькова и правого нападающего Татушина. Стрельцова осудили и отправили в тюремный лагерь. Что касается Огонькоса и Татушина, то о них - тишина. Где, что и как - никто не знал. За что их тоже дисквалифицировали пожизненно - тоже никто не знал.

Я попросил Ширяева чуть-чуть приоткрыть завесу этой тайны.

Впервые Ширяев увидел Стрельцова на сборах сборной молодежной команды СССР. Одет был он бедненько, обут - в валенки. Отца у него нет. Мать – обычная работница. Жили бедненько.

- Увидев его на тренировочной игре, - говорит Ширяев, - у меня возникло ощущение, что он футболистом и родился. Все у него получалось безукоризненно. Голы забивал очень эффектно. Удар по воротам, как это говорят профессионалы, поставлен Богом. Многие нападающие уж очень часто бьют выше ворот. У Стрельцова такое бывает крайне редко. Что ни удар - то в створ ворот. Потому-то часто забивал голы. И еще одно достоинство - у него было чутье гола, то есть - всегда находиться именно там, где нужно.

Затем Ширяев стал следить за восхождением Стрельцова на футбольный олимп по его играм за московское «Торпедо». На первых порах был исключительно старателен на тренировках, никогда не нарушал режим дня. Не курил и не прикладывался к рюмке с алкоголем.

- Ну пай-мальчик,- так охарактеризовал Стрельцова Ширяев.

Женился очень рано, еще до достижения широкой популярности. Несколько позже, когда его фамилия все чаще и чаще стала появляться в газетах, он подумал, что с выбором жены просчитался. В его семье начались серьезные раздоры. На автозаводе посчитали, что уладить его семейные проблемы можно, предоставив ему прекрасную трехкомнатную квартиру в престижном районе Москвы.

- Ссоры с женой не только не прекратились, но все больше стали усиливаться, - отмечал Ширяев. - Подумали-погадали и решили,
что ему не хватает автомашины. Не знаю, на каких условиях, но Стрельцову
вручили ключи от собственной «Победы».

- А Вы видели его жену? Как она выглядит? – спрашиваю я.

- По внешнему виду она ему вполне подходит. Что касается ее характера - сказать ничего не могу. Эти сведения до меня не доходили.

С появлением «Победы» проблем у команды со Стрельцовым становилось все больше и больше. На тренировки ездил только на своей «Победе». Мог тренировки пропустить или приехать лишь к их концу. Частенько за рулем оказывался подвыпившим.

- Однажды совершил наезд на старика со смертельным исходом. Дело его попало к прокурору, который не являлся футбольным болельщиком. Но вскоре этим делом занялся другой прокурор и Стрельцов, как говорят, вышел сухим из воды.

До меня тоже доходили сведения, что с ростом популярности Стрельцова его поведение становилось все хуже и хуже. Поэтому я спросил:

- Неужели нельзя было принять надлежащие действия, чтобы он поумнел. Ведь этим то он показывал дурной пример другим футболистам.

- У него сложились дружеские взаимоотношения с известнейшими футболистами - защитником Огоньковым и нападающим Татушиным. Эта тройка частенько собиралась вместе и развлекалась водочкой и девочками.

- А как к этому относилась его мать? Она ведь не могла не понимать, что это все вредит его Эдику?

- Все наоборот. Когда полученные травмы он залечивал в больнице, так она, по требованию самого Эдика, привязывала бутылку водки к веревочке, которую он мастерил из полосок порванной простыни. Она в нем души не чаяла. Такая роскошная жизнь, которую мать увидела в последнее время, затуманила ей глаза.

- А за что его судили? Ходили слухи, что он изнасиловал то ли дочь турецкого посла, то ли дочь высокопоставленного чиновника Пегова. Насколько правдоподобные были такие слухи?

- В том, что формально судили его за изнасилование - это действительно так. Но только изнасиловал он совсем другую девчонку.

- Что значит формально? В действительности было что то другое?

- А за что пожизненно дисквалифицировали не только его, но и Огонькова и Татушина? – ответил Ширяев вопросом на вопрос.

- За нарушение режима - так говорили. Перед поездкой на чемпионат мира в Швеции они все трое появились в пункте сбора в пьяном виде.

- Да выпившими они появлялись частенько. Причина то совсем другая.

- Какая?

- Перед поездкой в Швецию, накануне выезда, всех футболистов отпустили для последней примерки костюмов, заказанных в определенном ателье. Предоставили им также возможность попрощаться и с родными, близкими, знакомыми. Тройка же наших героев и сынок директора одного из Московских гастрономов на двух «Победах» укатили на дачу директора этого гастронома.

- А что, дома они не смогли выпить?

- Так уехали они не одни, а с девчонками.

- Тогда - понятно.

- Быстренько они выпили, закусили и разошлись по комнатам.

- Девчонки были у них постоянные?

- Для компании - постоянные, но каждый раз пары формировались по разному. Первым выбирал Стрельцов. На этот раз он выбрал новенькую. Так случилось, что встреча эта была неожиданной для них. Одной постоянницы дома не оказалось. Срочно произвели подмену девчонкой другой.

- Хорошенькая?

- Возможно. Но ее я не видел. Стрельцов с ней пошел на второй этаж, завел в комнату и решил сходу уложить в постель. Она стала сопротивляться по настоящему – была еще не сведущая в этих делах. Он кулаком ударил ее по голове, и она потеряла сознание. И вот в таком бессознательном положении он ее изнасиловал, оставил лежать на втором этаже и спустился вниз. Дал команду: «Но машинам»! И вечеринка на этом закончилась. Все ее участники быстренько заняли свои места в машинах и отбыли в Москву.

- А как же изнасилованная девчонка? Они ее специально оставили на даче?

- Да нет. Просто пропажу даже не заметили. Действовали они всегда по отработанному сценарию, так что следить кому-то за кем-то не было необходимости. Да и, кроме Стрельцова, никто и не знал, что она осталась лежать без сознания на втором этаже,

- А что же Стрельцов?

- На суде говорил, что спьяну забыл о ней.

- Как долго она находилась на даче?

- Среди ночи очнулась. Хотела выйти, но все двери оказались запертыми. Тогда ока вылезла из дачи через окно. Добралась до шоссе, на попутке доехала домой почти что утром, и обо всем правдиво рассказала своей маме.

- А кем была ее мама, и кто был ее папа?

- Папы у нее не было. Мама была уборщицей в прокуратуре одного из районов Москвы. Она пошла на работу и обо всем этом рассказала своему прокурору. Надо же быть такому совпадению, что этим прокурором оказался тот же, что заводил дело на Стрельцова за убийство старика, но у него это дело забрали. На этот раз он поступил иначе. По телефону вышел на высокопоставленного чиновника секретариата ЦК партии.

- Это что? Он собрался сообщить в ЦК жалобу мамы уборщицы на изнасилование ее невинной дочери?

- Да нет. Сообщил он в ЦК партии вот что. Такого-то числа Стрельцов, Огоньков и Татушин посетили английское посольство. Им предварительно было предложено перейти играть за английские клубы, уехав в Швецию на чемпионат мира по футболу, и оттуда - не домой, а прямо в Англию.

- И они дали согласие?

- Огоньков и Татушин вышли из посольства раньше, чем Стрельцов. Клялись потом, что играть за английские клубы отказались и никуда уезжать не собирались. Стрельцов же в английском посольстве сказал, что ответ на это предложение даст непосредственно в Швеции.

- Так это же назревал всемирный скандал!

- В том то и дело.

- Видимо из ЦК партии было дано распоряжение всех троих отчислить со сборной и заменить другими игроками, а их наказать так, чтобы другие не вздумали повторить их пример. Всех троих дисквалифицировали пожизненно. Стрельцова осудили за изнасилование девушки на длительный срок.

- Но ведь позже Стрельцов вновь стал играть даже в сборной страны. За какие заслуги его помиловали?

- Вначале Стрельцов стал отбывать свой срок в одной из сибирских исправительных колоний. Там ему дали возможность создать очень сильную футбольную команду из заключенных. Она оказалась настолько сильной, что туда стали заезжать футбольные команды класса «А» для тренировочных игр. Однажды и мама Стрельцова поехала на побывку к сыну. Понравилась ей жизнь его Эдика в неволе, и она раззвонила по всей Москве, что ее сыну живется куда лучше, чем было раньше, когда он был на воле.

- И это было действительно так?

- Специальная комиссия установила, что это было именно так. Начальника этой колонии сурово наказали, а Стрельцова перевели отбивать наказание в одну из подмосковных колоний, где он не только мяча не видел,
но и испытал на себе настоящую арестантскую жизнь. И так продолжалось более полугода. В это время появилась хрущевская система передачи преступников на поруки предприятиям.

- И Стрельцова под этим предлогом освободили?

- Не совсем так. Футбольная команда «Молдова» подала петицию в Верховный Совет СССР с ходатайством передачи Стрельцова им на поруки.

- А при чем же здесь «Молдова»?

- Как узнали об этом на автозаводе, то страсти разгорелись такие, что многие цеха практически не работал целую неделю. Специальные делегаты ходили по цехам и собирали подписи под петицией, чтобы именно им передали Стрельцова на поруки.

- И Стрельцов вернулся в родные пенаты?

- Да, ему разрешили играть вновь за московское «Торпедо».

- Я помню, что в тот год он был признан лучшим футболистом сезона. Однако в сборную страны его не брали. Почему? Старое недоверие?

- Это так. Но потом все же поверили ему и ввели в состав сборной СССР.

Однажды наша футбольная команда принимала в товарищеском матче раменский «Спартак». Команда эта была перевалочным пунктом московского «Спартака». Там москвичи проверяли будущих новобранцев. Туда ссылали на исправление провинившихся игроков.

Перед этой игрой я в газете подробно описал историю и судьбу этой команды, подогревая интерес болельщиков и прельщая красивой игрой.

Перед началом матча я по стадионному радио сообщил зрителям составы команд. Капитаны команд разыграли ворота, и началась игра. Я заметил, что у раменцев на поле не вышел футболист под номером 11. Вместо него под номером 12 появился невзрачный на вид, толстенький и невысокого роста футболист. Кто это - я не знал.

Игра проходила при нашем явном превосходстве. За пятнадцать минут до конца игры практически не игравший футболист под номером 12 сместился в центр и беспрепятственно дважды поражает наши ворота. После этого вновь ушел стоять на левый край.

После первого тайма, в перерыве, ко мне подбежал наш правый полузащитник Кривуля и сказал, что под номером 12 играет Татушин. Так что я во втором тайме уже знал, кто выступает у раменцев под номером 12. Но по стадиону эту замену в начале второго тайма не объявил, так как не хотелось позорить фамилию популярнейшего в прошлом футболиста страны. Однако в этом я оказался не совсем прав. Финал матча - ничья 4:4.

При разборе этой игры в команде я спросил у нашего центрального защитника Бицмана, почему он не вступил в противоборство с Татушиным и не воспрепятствовал его беспрепятственному проходу прямо по центру поля к нашим воротам? Вадим ответил:

- Глянул я на него и сразу же резко что то сдвинуло меня вправо, чтобы я не мешал его проходу.

Стали высказывать всякие догадки. Вспомнили, что в игре со сборной Англии на «Уэмбли» сборная СССР выиграла со счетом 2:0. Оба мяча забил именно Татушин. Причем, его проходы по месту правого инсайта были как две капли води похожи на нынешние проходы. И там защитник, как и Бицман, как бы преднамеренно уступал ему дорогу. Высказали вполне достоверное предположение, что Татушин владел гипнозом.

Высказали мы претензии и к правому защитнику Корженко. Это ведь его подопечный забивал голы. Тот лишь развел руками, мол-де, усыпил мою бдительность, ведь простоял почти два тайма без движения. Корженко знал, что это - Татушин, но посчитал, что он совсем потерял форму, и его выставили лишь, чтобы оправдать его содержание в команде.

Наш второй стоппер, то есть центральный защитник Колодяжный, тоже вовремя не подстраховал Бицмана по той же причине, что и Корженко.

Мог Татушин забить еще гол, а может и не один? Пожалуй, мог бы. Но раменцы, по-видимому, и не ставили задачу выиграть. Их устроила и ничья. Так что счет 4:4 был почетным для всех, даже наших болельщиков после того, как я по радио объявил, кто забил два последних гола.

Поговаривали, что и Огоньков подставным игроком тоже выступал за какие то команды. Но его игру мне не удалось увидеть. Что же касается Татушина, то он, по-видимому, на то время совершенно потерял физическую форму, растолстел, даже появилось пузцо. Так что выдержать накал игры все два тайма уже не был в состоянии. Вот и держали его лишь для нескольких результативных рывков.

С нашей командой в составе нашего полного «Штаба» я выезжал очень часто. Сам же в качестве начальника команды выезжал лишь однажды. Предстояла товарищеская встреча с джанкойской клубной командой «Авангард». На эту игру выехали мы основным составом.

Футболисты «Авангарда» были недостаточно подготовлены и по технике владения мячом, и по тактическим показателям. Это я заметил с самого начала матча. Но эти недостатки решили они восполнить за счет напора и грубости. Особенно грубо играли их защитники. А что же судья? Все три судьи были из Джанкоя, то есть местные. Так что нашим нападающим играть было очень трудно. И защитники и судьи не пускали их в свою штрафную площадку.

Передал я нападающим указание, чтобы мяч у себя не держали и играли лишь в пас. Тамбовцев посчитал, что это мое указание его не касается. Он был очень юрким, всегда успевал убрать свои ноги своевременно даже тогда, когда удар защитников соперника по ногам планировался умышленным. За все время пребывания его в нашей команде он ни разу не был травмирован. Так что в этой игре в нападении основную ударную силу представлял лишь один он.

Розенко плел кружева больше всего в центре поля, показывая свою виртуозную технику владения мячом. Даже на чужих полях ему за такую игру аплодировали болельщики соперника. За ним стали охотиться два авангардовских футболиста. Пришлось предупредить и его, чтобы игру повел лишь в пас. Выходить на ударную позицию ему я запретил, зная, что его удары чаще всего летели выше ворот. Голами радовал нас не часто.

Защита наша меня не волновала. Все защитники рослые, техничные, опытные, так что нападающие «Авангарда» лишь изредка появлялись в нашей штрафной площадке.

Шла середина второго тайма, а счет еще не был открыт. Розенко выдал хороший пас удачно выбравшему место Тамбовцеву и тот, красиво обойдя двух защитников, забивает первый гол. На стадионе – тишина. Спустя несколько минут на ударную позицию выходит Мельниченко. Но на него набегают два защитника и одновременно наносят удары по его правой ноге в области колена. Травма оказалась столь тяжелой, что его из поля вынесли на носилках. Залечивал Мельниченко травму более двух месяцев. Если до травмы он был настоящей грозой для вратарей, то впоследствии у него появилась боязнь удара по мячу, а еще большая боязнь – боязнь чужих ног. После этой игры он в команде продолжал играть, но прежнего Мельниченко мы уже потеряли.

В конце игры их судья безо всяких причин назначает в наши ворота одиннадцатиметровый штрафной удар. Наш вратарь Шевкаленко демонстративно сложил руки на животе, совершенно не намереваясь защищать ворота. Таким образом, игра завершилась со счетом 1:1.

Харьковская команда «Локомотив», игравшая в классе «Б», приехала к нам для проведения товарищеского матча. Как всегда, в газете я подробно представил наших гостей и подчеркнул спортивные достижения отдельных игроков. Этим я заметно подогрел спортивные страсти наших футбольных болельщиков.

Не буду останавливаться даже на самых интересных моментах этой игры. Она прошла при подавляющем превосходстве нашей команды. Судите по счету – 6:0. Вот такой внушительной была победа вечером. Утром же наша победа сжалась еще больше, чем шагреневая кожа и оказалась - 0:3. Ночью харьковчане прихватили с собой наших лучших трех игроков - Розенко, Тамбовцева и Колодяжного. Чем они их сманили? Деньгами? Немножко. Хотя тот же Тамбовцев в донецком «Шахтере» получал «зарплату» куда выше. Слово зарплату я взял в кавычки не случайно. Так как в то время у нас и в классе «Б» и в классе «А» футболисты числились любителями, а не профессионалами, как и во всех видах спорта. Поэтому зачисляли футболистов на определенные должности заводов, фабрик, шахт и т.п. Пообещали нашим беглецам в Харькове точно такой же институт, как и у нас. Пожалуй, именно это обстоятельство было для них решающим.

У нас футболисты «зарплату» не получали. Они имели лишь круглогодичное бесплатное питание. Это - тоже немаловажный фактор. Однако главным было то, что они имели возможность нормально и своевременно сдавать экзамены, что гарантировало в срок получить «корочки», как называли диплом об окончании института.

Харьковчане на наших беглецов внесли дозаявку в состав их команды. И началась у наших беглецов новая жизнь. Игры, по сравнению с играми в нашей команде, были намного ответственней, а тренировки - несравнимо более изнуряющими. В харьковском институте, ректором которого позже стал Евсюков, футбольного ажиотажа не было. В зимнюю экзаменационную сессию вся тройка беглецов сдавала все экзамены на общих основаниях. Естественно, что даже хорошо учившийся у нас Розенко, оказался с большим «хвостом». Так обычно называли задолжников.

Наши гонцы не однажды наведывались к беглецам. Не судили их и не бранили за совершенный поступок. Сами футболисты осознали, что совершили ошибку. Им разъясняли, что все у них еще впереди, что их ошибка поправима. Руководство харьковчан легко обнаружило, что этих футболистов уж что-то часто стали посещать мелитопольские курьеры. В гостинице, в которой они жили, весь персонал был предупрежден, чтобы с вещами из гостиницы их не выпускали.

Наконец наши питомцы все же решились вернуться домой. Ночью к гостинице подъехала наша машина. Через окно были вынесены их вещи. К обеду они уже в Мелитополе праздновали удачный побег. Но побег то оказался не очень удачным. В официальных играх мелитопольского «Буревестника» выступать они уже не имели права. Вынужденно пришлось играть им подставными игроками в своей же команде. В спортивных республиканских кругах это не осталось незамеченным. Результат? Всех троих дисквалифицировали на один год.

Возвращаться в Харьков они уже не собирались. За нашу команду, или любую другую, играть не имели права. Получилось, как пушкинская баба, остались у разбитого корыта. Что делать им? Этот же вопрос стоял и перед нашим институтом. Мы не виноваты в том, что они предали нас, но виноваты в том, что организовали их побег.

Эту проблему мы обсуждали в расширенном составе нашего «Штаба» в кабинете ректора института. Абрамчев высказал такое мнение:

- Надо выручать! В этом заинтересованы все мелитопольцы вообще и я - лично. Вот посмотрите - сколько я имею грамот и благодарностей от министра нашего за развитие спорта, в том числе и за достижения футбольные, - и рукой обвел свой кабинет, заставленный всевозможными кубками. - Больше ни за что благодарностей и наград не получал. Так что спорт - это лицо нашего института. А потому сегодня же подпишу приказ о командировке генерала Садовского в республиканский спорткомитет для утрясания возникшей проблемы.

Все с таким решением ректора института согласились.

- Тихон, - обращается Абрамчев к Евсюкову. - Пиши проект приказа на эту командировку.

С раннего утра в приемной Председателя республиканского спорткомитета на стуле удобно расположился наш генерал. Председатель, зайдя в свою приемную, не мог не заметить столь важного посетителя и немедленно пригласил его в свой кабинет. Разговор был довольно длительным. Не буду передавать его содержание, хотя знал его с малейшими подробностями. Из этого разговора вытекало, что надо готовить оправдательные документы со всеми законными подписями и печатями. Евсюков все это сделал в кратчайший срок, и генерал Садовский вновь выехал в Киев. Для всех троих футболистов Президиум республиканского спорткомитета наказание смягчил на условно. В футбольном сезоне того года разрешено им играть лишь в мелитопольском «Буревестнике».

В 1961 году были организованы Европейские соревнования институтских футбольных сборных команд, на которые была приглашена и сборная СССР. Кого включать в эту сборную? Над этим вопросом думали не долго. Предложение составить сборную из состава игроков класса «А», являющихся студентами институтов, включая Лобановского и Базилевича, не поддержали клубы. И тогда было принято беспрецедентное решение - послать клубную команду - мелитопольский «Буревестник».

Такое решение для нас было неожиданным, почетным, но одновременно и больно ответственным. В это время в команде было две проблемы - Клюев уже играл за луганскую «3арю», а наш центральный защитник Бицман оказался серьезно травмирован. Клюев без раздумья дал согласие на участие в этом соревновании. Центральным защитником нам пришлось взять Назарова из тбилисского «Буревестника».

В это время у нас уже был настоящий тренер команды – Тищенко, бывший защитник киевского «Динамо». Так что тактически команда стала играть значительно квалифицированнее, хотя и по прежней схеме - 1-4-2-4. Серьезных изменений в составе команды не произошло. Исключением явилось лишь то, что запасных игроков стало больше. И это чувствовал каждый игрок основного состава. На левом краю появился высокоскоростной нападающий Иванов. Благодаря своей скорости он создавал бесчисленное число голевых моментов, которые использовал чрезвычайно редко. Забивал голы не часто. В то же время у ворот соперника он постоянно создавал острые ситуации, отвлекая защиту от маневров наших других игроков. Особенно такие ситуации хорошо использовал Тамбовцев, который стал основным голевиком команды. Успешно продолжал свою игру и нападающий Мельниченко. До сих пор удержать нашего сдвоенного центрфорварда – Тамбовцев - Мельнкченко - практически не удавалось ни одной команде.

Студенческий чемпионат Европы решено было провести в Бельгии. Все европейские страны-участницы соревнований выставили практически сборные команды своих стран, так как многие классные футболисты были студентами. Исключение составила лишь наша страна и Англия, которые прислали истинно клубные студенческие команды. Некоторую сложность для нашей команды представляло то, что играть чаще всего пришлось при плохой погоде - то туман, то морось.

На этих соревнованиях я не присутствовал, поэтому не буду описывать их ход. Отмечу лишь, что наша команда проиграла только один матч – югославам. Югославская команда была представлена полностью сборной страны. Счет матча - 0:1. Единственный гол в наши ворота забил нападающий Радакович, тот Радакович, который забил единственный победный гол в ворота сборной ФРГ на чемпионате мира. Мы заняли 3-е место, что руководство страны посчитало высоким достижением.

И все же стоит отметить, что наша команда по всем показателям значительно уступала большинству команд-соперниц. Практически во всех матчах территориальное преимущество было на стороне соперников. Но преградой, надежной преградой нападающим абсолютно всех команд был Клюев. Он отыграл все игры настолько сильно, что все наши игроки заявили, что такой надежной его игры они еще не видели. В том, что он вратарь надежный, знали мы все. Но чтобы вот так сильно сыграть - не предвидел никто. Так что достижения нашей команды полностью можно отнести именно в зачет вратарю. Не случайно, вернувшись в свою «Зарю», он отыграл в ней основным вратарем еще более десяти лет.

Рассказы наших футболистов, по возвращению из Бельгии, открывали у нас новое понимание зарубежья. Небоскребы-универмаги практически всегда были полупустыми. Посетителей-покупателей в них было лишь несколько десятков. В наших же магазинах, включая и московские, в которых я частенько бывал, покупатели толпились многометровыми очередями у каждой секции. В бельгийских магазинах было все, что твоей душе угодно. Там ребята приобрели для своих невест и жен на то время сверх новинки - пушистые кофточки из искусственного волокна необыкновенной белизны.

Чуть ли ни у каждого дома стоит легковой автомобиль со вставленным ключом в замке зажигания. Садись, кто хочет - и езжай, куда надобно. На железнодорожной станции предусмотрены специальные стоянки для велосипедов. Велосипед в то время был в Бельгии очень популярен не только в селе, но и в городе - борьба за здоровый образ жизни. Оставив велосипед в специальном стеллаже безо всякой там сигнальной защиты, его владелец поездом уезжал куда нужно и на какой срок нужно. Возвращаясь с поездки домой, он вновь садился на свой велосипед. При этом никакой охраны и регистрации велосипедов там не было предусмотрено.

На встрече с мэром города футболисты наши поинтересовались, чем все это можно объяснить?

- Все очень просто, - ответил мэр. - Наши законы свято охраняют частную собственность. Поэтому мелких краж у нас практически не бывает. Однако в стране существуют воровские картели, которые организовывают крупные кражи, включая и автомобилей. Но с ними мы постоянно боремся и сейчас чаще всего верх одерживаем мы.

И еще одна деталь этой поездки. Медикаменты там баснословно дорогие. Об этом нашу команду предупредили заранее, чтобы с собой обязательно взяли полноценные аптечки - на любой, даже непредвиденный, случай.

В спортивных кругах бельгийских вузов договорились, что в следующем году сборная студенческая команда Бельгии приедет погостить в Мелитополь и проведет товарищеский матч.

Своевременно были согласованы сроки этого футбольного поединка. Получил я и подробные сведения о составе команды. В ней практически не оказалось ни одного футболиста, который выступал в студенческом чемпионате Европы. Это были просто студенты-любители футбола, собранные в единую команду из разных городов и институтов. Среди футболистов были и два негра. Чтобы подогреть еще больше футбольные страсти наших болельщиков, я в газете очень подробно рассказал о составе команды, кто из них представляет какой город и институт. Несколько отдельно выпятил футболистов-негров.

В начале игры команды поприветствовали друг друга. Наши футболисты вручили каждому из своих соперников по букету цветов. Некоторые футболисты просто бросили букеты на трибуны. Один же негр подбежал к сидящей в переднем ряду старушке, подал ей в руки букет и вымолвил:

- На, мама!

Старушка залилась слезами, слезами радости. Оказывается, в газете она прочитала, что в составе команды есть негры, а что это такое - она не имела ни малейшего представления. Сын ее был посланцем нашей страны в Египте и много писал о нравах этой экзотической страны и очень хорошо отзывался о неграх, которые исключительно доброжелательно относятся к советским людям. Именно этот фактор, а не футбол, привели эту старушку на футбол. Потому то она попросила билет в первый ряд. Она хотела лишь увидеть, как они, негры выглядят, и получить букет из рук одного из них она и не мечтала. А, может быть, сработала ее интуиция, на какое место в стадионе купить билет? Об этом случае я подробно написал в своем газетном репортаже об этой игре.

1963 год был годом самого большого расцвета нашей команды. Выиграли все турниры, которые были на их пути, и получили право играть в соревнованиях чемпионата Украины среди команд класса «Б». Говоря современных языком, наша команда из любительской перешла в разряд команд профессиональных.

Студент Владимир Белогуб, который мне оказывал большую помощь в моих околоспортивных делах, однажды в газете «Радянський степ» опубликовал дружеские пожелания нашей футбольной команде и персонально самим футболистам.

«Дружеские пожелания Команде «Буревестник»

Отстаивая честь в борьбе,

Не будь, как робкая невеста,

И при подходе к классу «Б»

Знай, что несмелому нет места.

Тренерскому совету

Без толку тренеры менялись—

Недоработки оставались.

Но раз вы Тренерский Совет,

На них хоть вы пролейте свет.

Капитану А. Колодяжному

Нужды не знаем в лучшем капитане,

Нам очень ценен твой точнейший пас.

Пересмотри режимы и питанье,

И не спеши переходить в запас.

Нападающему В. Мельниченко

Мы верим, нелегко себя

Восстановить опять в футболе.

Но все же прежнего тебя

вновь увидели на поле.

Нападающему Ю. Розенко

Как игрок, стоишь на высоте,

Хозяин поля имя тебе дадено.

Чтоб мяч, как спутник, к звездам не летел

Бей так, чтоб он летел под перекладину.

Нападающему В. Клинчеву

Он твердо занял место «восемь»,

И больше всех забил голов.

Ничуть не жаль, что Вилли бросил,

Коль заменил его Клинчов.

Нападающему А. Снисаренко

Да, в игре «девятым» быть

Пост ответственный, не скрыть.

От того ты не робей,

По воротам чаще бей!

Нападающему А. Иванову

Команде польза от того,

Что ты поможешь сбоку, сзади.

Но только места своего

Подолгу не бросай для «дяди».

Нападающему М. Назмундинову

Тебя обидеть не хочу,

С тобой всегда усердье дружит,

Но чаще помогай мячу

Себя на поле обнаружить.

Полузащитнику П. Кривуле

Ты уважаем нами всеми,

Тебе желаем нынче все мы:

Держи противника плотнее,

И дать старайся пас точнее.

Полузащитнику В. Столярову

Противнику напористой игрой

Атаки Столяров срывал не раз.

И если он в команде запасной,

То, безусловно, «золотой» запас.

Защитнику В. Бицману

Пусть за ним стоят ворота -

За Вадима будь спокоен!

О таких сказать охота:

И один на поле воин

Полузащитнику А. Корженко

Не предъявить никак претензий Толе:

Расчетлив, стоек, выдержан на поле.

Кому в игре пришлось с ним повстречаться,

Всегда с мячом тот должен был расстаться.

Защитнику В. Губанову

На поле он стараний полный,

Стремясь повысить класс игры.

И если край его неплотный,

То это, видно, до поры.

Вратарю А. Шевкаленко

Ты лев, тебе удары - нипочем.

Берешь в «девятке» при расчете тонком,

Но перед легким катанным мячом

Не стань опять беспомощным котенком.

Мелитопольским болельщикам

Вам не по сердцу малый счет,

4:0 — для вас немножко.

Мы знаем вас: коль в чашке мед,

То вы попросите и ложку.»

Распределили всех футболистов по предприятиям города для получения ними завоеванной футболом, а не трудовыми подвигами, заплаты, которую получали регулярно. Все средства института, выделенные на развитие всего институтского спорта, шли на покрытие расходов лишь одной футбольной команды. Спорт в институте становился однобоким. Все было бы не так уж трагично, если бы...

С переходом на профессиональную основу наших футболистов словно подменили. Игра их померкла, стала невыразительной, нерезультативной. Нападающие играли уже не ради забивания голов, а лишь для того, чтобы отработать ту зарплату, которую им платили. Не пробивная прежде защита оказалась очень дырявой. Уже в первый год было пропущено в наши ворота голов значительно больше, чем забили наши нападающие. С большим трудом удержались в классе «Б». Следующий год был не лучшим. Несмотря на предпринимаемые меры, команда играла все хуже и хуже. Стадион стал все больше редеть. Футбольный ажиотаж в Мелитополе постепенно стал угасать. Во все предыдущие годы он нарастал одновременно с ростом наших побед во всевозможных соревнованиях. Чем хуже стали играть футболисты, тем ниже стала посещаемость стадиона. Денег на содержание команды становилось все меньше и меньше.

В своих программках на футбольные матчи я все чаще вынужден был давать объективную оценку игры команды. Однажды дал такую оценку, что ее посчитали реквием по «Буревестнику».

Осенью я уже готовился к переезду на постоянное жительство в Ставрополь, и все свои архивные документы передал в местком. А они были довольно солидными. Там были данные по всем командам класса «А» и их футболистах, по ряду команд класса «Б», а также по многим зарубежным командам. Были данные и по другим видам спорта, особенно по тяжелой атлетике, в которой спортсмены нашего института заметно преуспевали.

Переехав в Ставрополь, я вскоре узнал, что дальше участвовать в чемпионате Украины по классу «Б» мелитопольский «Буревестник» отказался, и это место было передано городу Каховке Херсонской области.

В Мелитополе стали поговаривать, что, мол-де, Бугайченко уехал, и
футбола в городе не стало. Скажу откровенно, что мое влияние на судьбы футбола в городе явно переоценивали. В формировании команды я участвовал мало. Иногда лишь выезжал с нашими футбольными специалистами
на просмотр намеченных футболистов. Да и то в этих поездках играл роль чуть ли не стороннего наблюдателя. А вот в нагнетании футбольного
ажиотажа для привлечения болельщиков на стадион я действительно играл
ведущую роль. Именно в этом имидже меня чаще всего и воспринимали, так как я был всегда на виду и на стадионе и в городе.

Я считаю, что главенствующую роль во всех футбольных делах играл именно Евсюков. В его руках оказались все-все рычаги для создания прекрасной команды и руководства нею в течение всех этих лет. Он был не просто начальником команды, официально ним даже не числившийся, но и ее фундаментом. Не вручи Абрамчев Евсюкову ключи от всех дел правления институтом и командой, ничего у нас путного не было бы. Он обладал исключительными организаторскими способностями. Впоследствии он стал хорошим ректором Харьковского института механизации сельского хозяйства. Там в то время создалась внутренняя обстановка такая, что ректора надо было обязательно прислать со стороны. И Евсюков оправдал надежды министерства. Он там быстро разобрался, кто есть кто. Если до него институт постоянно лихорадило, то с его появлением наступила долгожданная стабилизация в учебной, научно-методической и научно-исследовательской деятельности всего большого коллектива этого популярного вуза Украины.